Я посмотрела на себя, боясь увидеть ожоги и раны, но это была только я. В шелковой блузке и обтягивающей черной юбке, будто собиралась пойти на прием в какой-нибудь корпоративной пиар-компании.

– Карл? – позвала я.

– Твое тело сильно повреждено. – Огромный доспех не сдвинулся с места, но голос исходил явно от него. Это был громкий, ясный тенор. Если бы мне пришлось угадать пол, я бы предположила, что Карл мужчина, но хорошо, что мне не нужно было угадывать. Голос эхом отскочил от жестких стен офиса.

– Так, значит я не… мертва? – удивилась я.

– Пока нет.

Не очень-то утешительно. Я хотела следовать логическому ходу разговора, выяснить, что произошло и что должно произойти сейчас, но я также разговаривала с Карлом, и я так долго этого ждала, что просто плюнула на все и выпалила:

– Зачем вы пришли сюда?

– Три вопроса.

– Что?

– Это традиция в ваших рассказах. Кроме того, твое тело долго без вмешательства не продержится. – Это, конечно, вызывало определенные вопросы, но я не проглотила наживку.

– Зачем вы пришли сюда? – повторила я.

– Наблюдать. – Я ждала большего. В смысле я с самого начала это предположила, поэтому немного разочаровалась.

– Можешь ли ты уточнить? Или это будет другим вопросом? Это считается как второй вопрос? – И потом, поскольку я так хороша в проведении Первого Контакта, прошептала: – Вот зараза.

Если Карл отреагировал на мой мини-спектакль, то не подал виду.

– Мы должны были увидеть, как вы на нас реагируете. Не было способа узнать без контакта. Это начало процесса. – И затем, чтобы избавить меня от страха, что я использовала все попытки, он сказал: – У тебя есть еще два вопроса.

Я очень хотела расспросить про этот самый процесс. Они уже делали так раньше? Мы опасны? Нас изучали как муравьев? Как диких горилл? Или как грибы?

Но в моей голове шли более неотложные дебаты. Мне хотелось спросить о себе, о том, почему меня так часто выделяли и спасали. Но если прозрения носят временный характер, я слишком много раз усваивала этот урок в последнее время. Насколько это обо мне, настолько и о том, что больше, чем я.

– Как нам соответствовать? – спросила я серьезно.

– Я не понимаю, – ответил Карл.

– Вы пришли, чтобы наблюдать за нами, чтобы проверить наши реакции. Мы прошли ваши тесты?

– Я не понимаю, – снова сказал Карл.

Я изо всех сил пыталась перефразировать вопрос.

– Человечество, что вы думаете о нас?

– Прекрасно, – ответил Карл.

Мы очень долго молчали. Я думала, может, он скажет больше, но нет.

– Полагаю, это уже что-то.

Я подумала, что любые вопросы о том, откуда родом Карл или как он сюда попал, были бы более или менее бесполезными без большого контекста, а также, вероятно, без ученой степени по физике. Так что я сдалась и снова, в последний раз, свела все к себе.

– Вы выбрали меня для этого? – спросила я.

А потом я на станции метро «Двадцать третья улица». В руке проездной. Станция пуста, уже поздно – я знаю, который час. Это ночь, когда я встретила Карла. Я подхожу к турникету и провожу карту. Он мигает красным. Но после этой ночи я использовала тот же проездной десятки раз. Я никогда даже не думала об этом. Тело во сне поворачивается и покидает станцию, хотя разум уже в замешательстве. Горит зеленый, поэтому я пересекаю улицу. Такси гудит на меня, как будто я не должна быть на дороге. Я смотрю вверх. Для такси горит зеленый свет. Я шла на светофор, но он теперь красный. Так не бывает… я же сама видела…

Я вернулась в холл Сна. Правда тяжело рухнула на меня. Карл, или Карлы, или какой-то связанный с ними интеллект не позволили мне сесть в тот поезд. Они развернули меня и отослали обратно, даже зашли так далеко, что направили меня на нужную сторону улицы.

– С тех пор? Вы… ты выбрал меня еще до того, как я сняла первое видео?

– Да.

Повисла долгая пауза. Я уставилась на Карла, понимая, что плачу. На этой планете миллиарды людей. Я буквально ничем от них не отличалась.

– Почему?

– Твоя история только началась, Эйприл Мэй, – ответил Карл. И тогда сон закончился.

Здравствуйте все. Я Энди Скемпт. Эйприл попросила меня закончить, потому что, ну, ее не было рядом во время этой части истории. Я не в восторге, но понимаю, почему она хочет, чтобы я это сделал, поэтому я здесь.

Я прочитал всю эту книгу и подписал ее. Думаю, Эйприл поступила правильно. По-моему, книга ей помогла, и я думаю, что она поможет всем нам. Хотя, если честно, теперь ей такие вещи делать легче.

В любом случае давайте начнем с того места, где я стою на Двадцать третьей, прижимаю золотую сережку к бедру нью-йоркского Карла, разговариваю с Эйприл и быстро осознаю, что я не нужен, потому что около пятидесяти других людей бросились на выручку, чтобы добавить свои украшения. Я отхожу, чтобы услышать Эйприл немного лучше. Я чувствую, что на сто процентов несу ответственность за то, что происходит с ней сейчас. Если бы я не сорвался на нее, она бы сейчас не умирала от дыма на складе в Хобокене.

Это худшее чувство, которое у меня когда-либо было, а Эйприл говорит, чтобы я перестал терзаться. Это настолько глубоко, что мне на сто процентов неудобно передавать вам это.

Поэтому я ухожу от Карла и растущей группы людей вокруг него, и Эйприл разговаривает со мной. А потом я слышу, как пара людей что-то кричит. Я оборачиваюсь и вижу пропавшую руку Карла, большую, как крышка мусорного ведра, она несется по улице на полной скорости. Ну то есть я думаю, что на полной скорости, но я не знаю, насколько быстро может передвигаться рука. Но вроде быстро.

Люди видят ее и отпрыгивают от Карла. Все дюжины людей, которые взялись за руки, прижимали свои безделушки к поверхности, разбегаются и кричат.

Рука протискивается между телами и с разбегу бесшумно пристегивается прямо к правому запястью нью-йоркского Карла. Все либо убегают, либо просто тупо смотрят. Я понимаю, что никто не держит никакого золота, поэтому я подбегаю с серьгой Миранды и вжимаю ее как можно сильнее в живот Карла.

Прежде чем я успеваю заметить, что ударился о поверхность робота, его правая рука поднимается и сжимает кулак, словно он схватился за точку в пространстве где-то над головой. Далеко не сразу я понял, что произошло, благо осталось много видеозаписей. Карл хватает точку во вселенной, а затем дергает себя в воздух. Резко. Так резко, что образовался вакуум, и меня засосало в пространство, где только что стоял Карл. Раздается громкий треск, и я плечом вперед влетаю в ряд таксофонов. Мне позже сказали, что треск, который я услышал, был звуковым бумом. Карл ушел со скоростью, превышающей скорость звука.